1 2 3 4

После «ошеломляющей» череды воздушных побед, одержанных весной пилотами 6./JG 5, за период с марта по май, эскадра «Eismeer» потеряла 15 пилотов. В их числе было не мало опытных «экспертов», что явилось серьезной и практически невосполнимой утратой. Наступивший в мае круглосуточный световой период усилил интенсивность схваток. К своему удивлению, пилоты люфтваффе в который раз убедились, что противник не только не разгромлен, но и стал гораздо сильнее и активней.

7 мая эскадрилья пережила еще одну тяжелую потерю. В тот день, ранним утром, экипажам Ju 88 и Bf 110 в сопровождении Bf 109 6./JG 5 удалось беспрепятственно нанести удар по жилым кварталам Мурманска. В городе возникло два пожара. На обратном пути, уже находясь над линией фронта в районе озера Кядел-явр, когда казалось, что ничего плохого произойти не должно, группу немецких самолетов неожиданно атаковала патрулирующая там шестерка «Аэрокобр» из состава 2-го гв. ИАП. Четыре Bf 109 приняли бой.

На одном из крутых виражей на малой высоте гвардии лейтенанту Н.А. Бокию удается поймать в прицел «Мессершмитт» Альфреда Бруннера. Несколько коротких очередей выводят его «мессер» из строя, самолет выходит из под контроля, а внизу мелькают нагромождения камней и обросших мхом валунов. Бруннер решает прыгать. Но земля слишком близко - купол парашюта не успевает наполниться, и немецкий ас падает на землю. Подбежавшие егеря, находят уже его бездыханное тело. К этому времени на боевом счету обер-фельдфебеля Бруннера было 53 воздушных победы, одержанных в 135 боевых вылетах, а 3 июня 1943 года он был посмертно награжден «Рыцарским крестом».

Так случилось, что через шесть дней после гибели своего ведомого Тео Вайссенбергер, сам не зная того, отомстил за его смерть. Рано утром 13 мая в районе между островом Кильдин и губы Кутовая снова в который раз пересеклись боевые пути пилотов «Exspertenstaffel» с летчиками-гвардейцами 2-го гв.ИАП имени Б.Ф.Сафонова.

Восемь «Аэрокобр», поднятые по тревоге, вступили в противоборство с четырьмя «Мессершмиттами» и шестью «Фокке-Вульфами», которые атаковали тральщик, находившийся в дозоре в районе Сеть-Наволок. После этого воздушного боя Тео Вайссенбергер на свой боевой счет записал четыре сбитых «Аэрокобры». В действительности 2-й гв. ИАП потерял лишь один самолёт. Был сбит гвардии лейтенант Н.А.Бокий, а гвардии старший лейтенант Лопатин получил ранение и совершил посадку на своём аэродроме на фюзеляж. Об этом бое вспоминает Николай Андреевич Бокий:

«13 мая 1943 года в паре со своим ведомым Анатолием Титовым на самолетах «Аэрокобра» мы вели воздушный бой с четырьмя вражескими истребителями ФВ-190. Во время боя Титов сорвался в штопор, из которого «Аэрокобра» выходит весьма неохотно. Тем временем я сбил один вражеский самолет, а другой подбил. Решив добить пирата и увлекшись атакой, я не заметил, как подошла вторая группа, состоящая из Me-109. Они атаковали меня с задней полусферы. Я ощутил треск в кабине, самолет задрожал. Попытался развернуть самолет влево, но машина не реагировала на рули управления. Я со всей силой нажал на педаль, но самолет не слушался. Взглянув на пол кабины, увидел, что левая нога соскочила с педали и перебита. На полу кабины - кровь. И все же, триммером руля поворота я создал нагрузку на правую ногу и стал выходить из боя.

В районе острова Кильдин заметил группу наших «Аэрокобр» и запросил у них по радио помощи. В ответ услышал: «Горишь! Прыгай!» Хотел уточнить к кому это относится, но пламя уже появилось в кабине, и я все понял. Выбросился на парашюте и приводнился в пяти километрах севернее острова Кильдин. Попытался плыть, но мешал парашют, от которого никак не мог освободиться. К моему счастью, на помощь пришел тральщик «ТЩ-48», находившийся поблизости, он и подобрал меня. Только меня вытащили на палубу, как вдруг снова налетели «Мессершмитты» и моряки бросились к своим зенитным орудиям отбивать атаку. Я потерял сознание и очнулся лишь на операционном столе в госпитале. Врачи хотели ампутировать левую голень, но благодаря стараниям главного хирурга (Северного флота. - Прим. авт.) Арапова нога была спасена».

Начало июня ознаменовалось новой потерей. В эти первые летние дни центр воздушных сражений ненадолго сместился к полуостровам Средний и Рыбачий. Причиной тому были небольшие морские конвои, осуществлявшие снабжение СОР'а (Северного оборонительного района. - Прим.авт.) на этих полуостровах. В ночь на 3 июня командование СОР'а предприняло попытку под прикрытием авиации эвакуировать раненых из своего госпиталя в Полярное в главную базу флота. Но передвижение морских судов Северного флота перед немецкими позициями сразу же было отмечено и авиация Люфтваффе нанесла по ним ряд штурмовых ударов.

На полпути к Кольскому заливу двенадцать FW-190 под прикрытием шестерки «Мессершмиттов» атаковали конвой, состоящий из тральщика и двух сторожевых катеров. Прикрывавшие морские суда шесть «Харрикейнов» 27-го ИАП, как могли отражали атаки штурмовиков и не давали прицелено сбрасывать бомбы. «Фокке-Вульфам» удалось сбросить около двадцати бомб и обстрелять корабли конвоя. От близкого разрыва бомб получил серьезные повреждения лишь один сторожевой катер МО-124. Вскоре к ним на помощь подоспели «Аэрокобры» и Як-1 255-го ИАП. Летчики этого полка в этот день впервые вылетели на боевое задание на американских самолетах «Аэрокобра», и в завязавшемся бою сумели использовать высокие маневренные качества этого истребителя, заявив после боя об уничтожении двух «стодевятых», потеряв лишь один свой Як-11. Но главная задача - доставка раненых в Полярное была выполнена.

Из этого боевого вылета не вернулся лейтенант Герхард Хердер (Lt. Gechard Herder). Он выбросился с парашютом из своей горящей «желтой двойки» и опустился на воду в районе поста Выев-Наволок. Его подобрал вышедший туда катер МО-122, но лейтенант Хердер был уже мертв. Вернувшиеся моряки доложили, что немецкий летчик застрелился при подходе нашего катера. Вечером летающая лодка Do-24 под прикрытием шестерки Me-109 безрезультатно кружилась над холодными водами залива.

Через двое суток над Мотовским заливом уже развернулось целое воздушное сражение. Рано утром, 5 июня, 6./JG 5 совместно с другими эскадрильями, снова обеспечивала боевые действия специалистам по морским целям - летчикам FW 190 из состава 14(Jabo)./JG 5, которые атаковали конвой снабжения, идущий в Порт-Владимир для гарнизона полуострова Рыбачий. На этот раз небольшой караван в составе четырех малых охотников, одного сторожевого корабля и буксира с баржей перевозил для защитников СОР'а очень ценный груз - десять новых 122-х пушек и 60 артиллеристов. Для их прикрытия ВВС Северного флота задействовали в общей сложности 52 истребителя.

04:35 три группы Bf 109 и FW 190, прикрываясь фоном берега, с высоты около 100 метров атаковали корабли. Сторожевик и «мошки» немедленно открыли заградительный огонь, но до того момента, как подоспели советские истребители, «мессеры» и «фоккеры» успели сделать по два захода. Попаданий бомб в наши суда не было. Вскоре большинству из них было уже не до ползущих к Рыбачьему катеров: над Мотовским завертелась гигантская карусель. С той и с другой стороны в течение нескольких часов постоянно, сменяя друг друга, подходили все новые и новые волны истребителей.

Но несмотря на все усилия «Полярных охотников» и немецких артиллерийских батарей, ведущих огонь с противоположного берега Мотовского залива, конвою удалось под дымовой завесой, поставленной двумя Пе-3, благополучно дойти до места своего назначения. В воздушных боях советская сторона понесла значительные потери: шесть «Харрикейнов» были сбиты, правда четыре летчика спаслись на парашютах. Еще четыре самолета этого типа совершили вынужденные посадки на полуострове Рыбачий. «Пешки», ставившие дымовые завесы, получили повреждения, но благополучно вернулись на свои аэродром, чего не скажешь о сопровождавшей их паре «Харрикейнов»2.

С немецкой стороны был потерян лишь один Bf 109F из состава 9./JG 5. Летчика лейтенанта Гельмута Штайнле (Lt. Helmut Steinle), плавающего на яркой надувной спасательной шлюпке в заливе, заметили и пытались вывезти на трехмоторном гидроплане Do 24. Однако море в тот день было неспокойным, при посадке самолет зарылся носом в воду и перевернулся. Но не затонул, а остался на плаву. Два уцелевших немецких летчика из его экипажа выбрались на фюзеляж самолета и были сняты нашим катером МО-116 под командованием лейтенанта В.М. Голицина. О дальнейшей судьбе лейтенанта Штайнле ничего неизвестно...

В этом утреннем воздушном сражении оберлейтенант Эрлер записал на свой счет четыре сбитых самолета и одержал свои 96 - 99 воздушные победы. А на следующий день Staffelkapitan 6./JG 5 оберлейтенант Генрих Эрлер впервые (среди пилотов JG 5 «Eismeer») достиг магической отметки в 100 побед3.

Вечером 15 июня в ходе очередного налета на Мурманск не повезло унтер-офицеру Августу Морсу. Пилотам 6-й эскадрилий была поставлена задача -блокировать советские аэродромы и тем самым дать возможность пятерке Ме-110 под прикрытием семи Ме-109 нанести бомбо-штурмовой удар по судоремонтному заводу в поселке Роста, что севернее г.Мурманска. В результате налета был поврежден литейный цех, пробит бензопровод и разрушено 20 м железнодорожного пути, имели место и человеческие жертвы. В то время, как «стодесятые» бомбили цель, «эксперты» блокировали аэродромы.

Но все же с аэродрома Арктика удалось по тревоге подняться в воздух летчикам ПВО. Четыре Як-7б из состава 768-го ИАП и два «Харрикейна», четыре «Киттихаука» из состава 769-го ИАП вступили с ними в бой. В результате этого боя советскими летчиками было заявлено о пяти сбитых Ме-109, при потере трех своих самолетов: один Як-7б, один «Киттихаук» и один «Харрикейн»4 . Кроме того, один »мессер» во время штурмовки аэродрома на бреющем полете сбила и зенитная артиллерия (25-я батарея 885-го ЗАП). Зенитчики хорошо видели, как после третьего залпа Me-109 задымился и, набрав высоту, за поселком Кола немецкий пилот покинул на парашюте горящий самолет.

Но судьба явно хранила Августа Морса. Опустившись на парашюте в глубоком советском тылу на глазах у многих наблюдателей, он сумел оторваться от поисковых команд и обойти многочисленные наблюдательные пункты и посты ВНОС. Проводившиеся немцами в течение трех суток поиски пилота увенчались успехом 18 июня, когда поисковый «Шторх» доставил летчика живым и невредимым на свой аэродром.

В тот день, когда с боевого задания не вернулся унтер-офицер Морс, «Expertenstaffel» покинул лейтенант Вайссенбергер, которого направили в III./JG 5, где он возглавил 7-ю эскадрилью. Как известно, подчиненных лучше всего воспитывать и обучать на своем личном примере. Уже через несколько дней, 22 июня, новый командир эскадрильи подтвердил свое высокое боевое мастерство, отправив на землю один за другим три «Харрикейна»¹. Всего же пилотами 7-й эскадрильи было заявлено об уничтожении 13 вражеских истребителей. В этом бою «Полярным охотникам» снова противостояли летчики ПВО, вылетевшие на отражение налета пикирующих бомбардировщиков Ю-87, но связанные боем с Ме-109, не смогли предотвратить этот удар.

Взлетевшая на перехват и не набравшая еще должной высоты, шестерка «Харрикейнов» 767-го ИАП, возглавляемая старшим лейтенантом Знаменским, подверглась неожиданной атаки сверху. В результате уже в начале схватки несколько самолетов получили повреждения. В завязавшемся бою, возможно потери были еще тяжелее, но к месту боя вовремя подоспели другие истребители ПВО, поднятые по тревоге с других аэродромов - четыре Як-7б (768-го ИАП), два «Харрикейна» и три «Киттихаука» (769-го ИАП).

Старшему сержанту Зубкову, летчику 767-го ИАП ПВО, удалось на «Харрикейне» поймать в прицел один из «Густавов» и сбить его. Лейтенант Вальтер Гайзен (Lt. Walter Се1зеп)выбросился на парашюте из горящего истребителя, но так как бой проходил на малой высоте, парашют не успел полностью раскрыться и немецкий пилот разбился, а его «белая десятка» упала недалеко от аэродрома и сгорела. При убитом летчике, кроме документов, нашли позывные немецких аэродромов и эскадрилей, действующих на Мурманском направлении.

А за день до этого, 21 июня, едва не была поставлена финальная точка в карьере самого именитого, на тот момент, «эксперта» в составе 5-й эскадры «Eismeer» - гауптмана Генриха Эрлера. В середине июня 6-я эскадрилья была переброшена на Кандалакшское направление для усиления действующей там 5-й эскадрильи, которой стало трудно прикрывать действия Ю-87 из состава l./StG 5, наносивших удары по объектам Кировской железной дороги. Трудности возникли еще в апреле, когда на этом направлении, к уже имеющимся там истребительным полкам², добавилась полнокровная эскадрилья 767-го ИАП ПВО под командованием капитана Г.И.Козлова. А после того как с Мурманского направления в конце мая перебазировалась одна из самых результативных эскадрилий 19-го гвардейского ИАП в составе 7-й воздушной армии, под командованием гвардии майора П.С.Кутахова, господство в воздухе полностью перешло на сторону советской авиации. Перевод 6-й эскадрильи должен был уравновесить силы на этом направлении.

Уже первые схватки над железной дорогой пилотам, некогда знаменитой эскадрильи, показали, что их безраздельное господство в воздухе закончилось. Почти невозможно сейчас установить, кто из советских летчиков может претендовать на победу над немецким асом. Вот одна из оперативных сводок того воздушного боя:

«В период с 20:13 по 21:50 пять «Аэрокобр» и три «Киттихаука» 19-го гв.ИАП, ведущий гв. майор Кутахов, вылетали на перехват восьми Ю-87, в сопровождении десяти Ме-109. В районе станции Кирки, идя на высоте 3000 м, встретили десять Ме-109, находившихся чуть выше, на высоте 3200-3300 м. В завязавшемся бою гв. майор Кутахов подбил один Ме-109, самолет пр-ка с разодранной плоскостью и рулем вышел из боя и со снижением ушел на запад. После этого гв.майор Кутахов с дистанции 100-50 м сбил на горке один Me-109, самолет пр-ка упал западнее ж. д.разъезда № 11. В процессе боя один Me-109 подбил «Аэрокобру» гв. младшего лейтенанта Сверкунова, этот Me-109 был атакован и сбит гв.младшим лейтенантом Компанийченко, самолет пр-ка вошел в отвесное пикирование и упал западнее станции Ням-озеро. В этот же момент гв.капитан Кулигин был атакован и сбит. Летчик выбросился с парашютом и приземлился в 2 км южнее станции Кирки. Me-109, сбивший «Киттихаук» гв. капитана Кулигина, был атакован и сбит гв.лейтенантом Рябовым, самолет противника упал западнее станции Ням-озеро».

В отражении налета немецких пикировщиков участвовали и летчики ПВО. Четверка «Киттихауков» 768-го ИАП, ведомая старшиной Зюзиным, вела также бой с «Мессершмиттами». В результате группового боя на боевой счет старшины Зюзина и старшего сержанта Дзитоева был записан один сбитый Ме-109. По показаниям летчиков, самолет противника упал в 5 км западнее железнодорожного разъезда Ручьи.

В действительности в этом бою был сбит лишь гауптман Эрлер. Это подтверждают не только немецкие источники, но и наши наблюдатели с земли. Выписка из боевого донесения штаба 33-го ОЗАД № 0182 от 22.06.43 к 08:00:

«В 20:35 (21.06.) на ж. д. эшелон в 4 км севернее станции Жемчужная был произведен налет восьми Ю-87 в сопровождении восьми Ме-109. При выходе бомбардировщиков Ю-87 из пике 2-й взвод пулеметной роты вел огонь на высоте 1000-2000 м на дистанции 1500-2000 м. Израсходовано патронов 12,7мм- 146 шт., 7,62 мм- 700 шт. В воздушном бою с нашей истребительной авиацией один Ме-109 был сбит. Летчик спустился на парашюте».

С полной уверенностью можно лишь сказать, что гв.майор Кутахов подбил «Мессершмитт» лейтенанта Генриха Шмидта (Lt Heinrich Schmidt). Судя по немецким спискам потерь, его Bf 109G-2 WNr. 13908 получил 70% повреждений. Другими словами, повреждения были такие значительные, что самолет просто подлежал списанию.

Но вернемся к Генриху Эрлеру. Как только он спустился на землю, с той и с другой стороны были немедленно предприняты поиски. Вскоре над местом приземления немецкого аса появилась четверка Me-109. Советские поисковые команды, с трудом пробившиеся через непроходимые болота и разлившиеся в июне многочисленные озера, хорошо видели, как немецкий пилот с земли подал своим самолетам сигнал - две зеленых и одну белую ракету. Вскоре к нему снова прилетела эта же четверка «мессеров», но уже с гидросамолетом Аг 196 (BB+YB), за штурвалом которого, как всегда, был надежный и незаменимый в таких рискованных операциях фельдфебель Йозеф Берендее (Fw. Josef Berendes). С земли снова последовала серия сигнальных ракет: две зеленых и одна белая и гидросамолет, под прикрытием «стодевятых» опустился на одно из озер. Вскоре «Арадо» снова поднялся в воздух и на бреющей высоте скрылся в западном направлении, увозя с собой гауптмана Эрлера...

Летом 1943 года существенно изменился характер боевых действий над Кольским полуостровом. ВВС Северного флота все чаще и чаще предпринимались операции уже над территорией, занятой врагом. Авиация постепенно начала наращивать усилия по пресечению судоходства противника в районе Петсамо. Постепенно центр воздушных боев начал смещаться от Мурманска к немецким аэродромам и вражеским морским портам. Теперь уже советские летчики во всем объеме на себе начали испытывать негативный психологический фактор ведения боевых действий над вражеской территорией в дали от своих баз. Кроме того, не отработанное взаимодействие между экипажами ударных машин и прикрывавших истребителей часто приводило к тяжелым потерям.

Поздно вечером, 4 июля, шесть Bf 109G, возглавляемые Тео Вайссенбергером вылетели на прикрытие своего морского конвоя в район Киркенеса. Уже в воздухе береговые посты ВНОС сообщили ведущему о появившемся советском воздушном разведчике Пе-2. И действительно, в стороне от ордера Вайссенбергер обнаружил двухмоторный самолет. На самом деле это был Пе-3 из состава 118-го разведывательного авиаполка ВВС Северного флота. Его штурман, как раз в этот момент передавал по радио в третий раз точные координаты немецкого конвоя, его состав и погоду в районе цели. Вайссенбергеру не составило особого труда незаметно сблизиться с Пе-3, экипаж которого был полностью поглощен наблюдением за вражеским конвоем, и с первой же атаки сбить его. Это была его 98-я воздушная победа, зарегистрированная в 22:07.

Именно в эти минуты с аэродрома Ваенга-2, по данным уже сбитого разведчика, для удара по конвою взлетали пять торпедоносцев (три ДБ-Зф и два «Хэмпдена») и пара штурмовиков Ил-2 (для подавления зенитного огня кораблей эскорта) из состава 6-й МТАД Северного флота под командованием командира 9-го гв.МТАП гвардии майора Костькина. Их прикрытие возлагалось на семь «Аэрокобр» 255-го ИАП.

Несмотря на благоприятный прогноз, в районе советских аэродромов погода была почти не летная: с самого утра низкая облачность закрывала вершины сопок, и поэтому на задание вылетели самые подготовленные экипажи.

В районе полуострова Рыбачий, у самого побережья Ледовитого океана, соединение наткнулось на сплошную облачность ниже ста метров и дождь. Ведущий группы истребителей сопровождения, несмотря на запрет майора Костькина, развернул «Аэрокобры» на обратный курс и вернулся на свой аэродром. Торпедоносцы и штурмовики, оставшись без прикрытия, продолжили полет к цели в тяжелых погодных условиях. Вскоре в районе мыса Скальнес облака остались позади, впереди был немецкий конвой, над которым по докладам экипажей находилось: 6 FW-190, 4 Me-109, 3 Ме-110и 1 Не-115.

Конвой в составе четырех транспортов, в охранении восьми сторожевых кораблей и трех тральщиков, открыл по приближающимся советским самолетам сильный зенитный огонь, а истребители противника устремились в атаку. Фактически все могло закончиться трагически для наших пилотов еще на подходе к конвою, но пара штурмовиков Ил-2 выйдя вперед, взяла на себя функции прикрывающей группы.

По команде ведущего штурмовиков, Ил-2 произвели залп реактивными снарядами по приближающимся на встречном курсе «Мессершмиттам». Опасаясь попаданий, «стодевятые» шарахнулись в стороны, открывая путь торпедоносцам. Но в следующую минуту, развернувшись, «мессеры» навалились на «горбатых» и спустя несколько секунд в воду рухнул экипаж командира 1-й эскадрилий 46-го ШАП капитана Л.Г.Колтунова со штурманом эскадрильи лейтенантом А.В.Корсунским. Затем настала очередь торпедоносцев, упорно шедших сквозь огневую завесу. К сожалению, все пять торпед прошли мимо целей. Экипаж второго штурмовика также успел сбросить бомбы на корабли конвоя. Сохранились воспоминания воздушного стрелка В.И. Саяпина³ :

«...Дорохов (мл.л-нт Дорохов, летчик Ил-2. - Прим.авт.), отбив атаку «стодевятого» пошел на цель и с высоты 150 метров сбросил бомбы и снаряды. Мы видели прямое попадание своих бомб в транспорт, который сразу же загорелся. Осколками своих бомб повредило плоскость, а взрывной волной сильно подбросило наш самолет.

После выхода из атаки нас в лоб атаковали шесть Me-109. Один был сразу сбит Дороховым, а остальные продолжали нас преследовать. Один за другим с задней полусферы атаковали истребители наш штурмовик, я потерял счет этим атакам. Один «Мессершмитт» мне все же удалось сбить. Вот уже рукой подать до полуострова Рыбачий, а «стодевятые» назойливо атакуют. Вдруг в кабине что-то зашипело. Дорохов рядом с собой обнаружил неразорвавшийся снаряд. Едва он успел его затолкать под сиденье, как раздался глухой взрыв - взорвался топливный бак. Мы стали стремительно падать. Из последних сил Дорохов посадил самолет на воду. В те считанные секунды, которые бронированный штурмовик может продержаться на воде, я сам выбрался, отстегнул лямки и вытащил из наполнявшейся водой кабины потерявшего сознание своего командира.

Спасательный жилет Дорохова был пробит и не сработал. Лодка также не наполнилась воздухом, запутавшись в стропах парашюта. Мне все же удалось надуть её и втащить на нее командира. Сам я остался в воде и старался грести к берегу. Но сил надолго не хватило, холодная вода сводила руки, а ноги в сапогах тянуло вниз. Сбросив их, на какое-то время стало легче. Дорохов, заметив мое тяжелое состояние, со словами: «Витя, идти на дно, так вместе» и сделал попытку оставить свое «привилегированное» место в лодке. После короткой борьбы я не дал ему этого сделать. Когда казалось, что все уже кончено и мы погибнем, запели свою любимую песню «Раскинулось море широко...». И в этот момент я услышал всплеск от весел. К нам плыли на помощь батарейцы с полуострова, видевшие наше падение⁴».

Разворачивавшиеся на обратный курс советские самолеты подверглись многочисленным атакам истребителей противника. «Хэмпден» гвардии майора Ф.Г.Шепилова и ДБ-Зф гвардии капитана В.П. Балашова, подбитые истребителями противника еще при сближении с конвоем, совершили вынужденную посадку на воду и затонули. Экипажам торпедоносцев с помощью надувных резиновых лодок удалось самостоятельно добраться до берега.

Гвардии младший лейтенант А.А. Мартынов после сброса торпеды пытался увести свой «Хэмпден» в облака, но, не дойдя до них потерял скорость и был вынужден снизиться. После чего подвергся ожесточенным атакам «Мессершимиттов». В конце концов, горящий самолет упал в воду на расстоянии полукилометра от берега в районе Вайталахти. Экипаж подобрала шлюпка, высланная с берега полуострова Рыбачий.

Лишь двум ДБ-Зф с многочисленными повреждениями удалось вернуться на свой аэродром. ДБ-Зф гвардии лейтенанта Дубинец получил более ста пулевых и осколочных пробоин, а сам летчик был ранен в ногу. После этого боевого вылета в составе 9-го гв.МТАП в строю не осталось ни одного боеспособного самолета: единственный оставшийся в полку «Хэмпден» и четыре ДБ-Зф требовали продолжительного ремонта.

Есть описание этого торпедного удара и с немецкой стороны. Выдержка из книги В.Гирбига «5-я истребительная эскадра «Полярное море»» (W.Girbig. Jagdgeschwader 5 «Eismeer»): «...наземные посты передали предупреждение о появлении соединения противника над северной оконечностью полуострова Рыбачий. Через 10 минут оно уже было на месте, строй из 25-30 бомбардировщиков и торпедоносцев направлялся к цели. Впереди шла группа старых английский бомбардировщиков «Хэмпден»,... за ними -строй Ил-2, еще строй Пе-2 и несколько «Бостонов».

Неудивительно, что вернувшись после столь успешного воздушного боя немецкими летчиками 7./JG 5 было заявлено о шестнадцати уничтоженных советских самолетов, в то время как в действительности в налете участвовало всего семь. Командир эскадрильи Тео Вайссенбергер записал на свой боевой счет семь сбитых самолетов, а один из Ил-2, сбитый в 21:54 в районе полуострова Рыбачий, стал его 100-й воздушной победой на Полярном фронте. (Внизу приведена таблица с фамилиями немецких летчиков, «отличившихся» в этом знаменательном воздушном бою.

Наши пилоты и береговые посты ВНОС, наблюдавшие за этой бойней, тоже не поскупились, сообщив, что в воздушном бою было сбито пять Me-109, один FW-190 и один гидросамолет Не-115, а в результате торпедного удара «потоплен один транспорт водоизмещением 8 тысяч тонн и два повреждены». Согласно немецким данным, ни в воздухе, ни на воде, в этот день потерь не было.

Как уже отмечалось выше, в составе ВВС Северного флота стояла острая нехватка специализированных ударных самолетов, способных действовать на морских коммуникациях противника. Это заставило командование пересмотреть роль истребительной авиации Северного флота, в боевом составе которой по-прежнему находилось немало устаревших машин (около 60 «Харрикейнов», 8 И-16 и 9 И-153). Все они, уже неспособные эффективно противостоять новейшим Bf 109G, были переквалифицированы в разряд истребителей-штурмовиков или использовались в дали от линии фронта для несения ПВО второстепенных военных объектов и сопровождения внутренних морских конвоев в районах, где лишь изредка появлялись разведывательные Ju-88.

Еще одной проблемой являлась не слишком большая дальность полета истребителей и штурмовиков. Даже используя новый, недавно построенный, оперативный аэродром Пумманки на полуострове Рыбачий, который почти постоянно обстреливался береговой артиллерией противника, позволял им действовать до мыса Нордкин, захватывая Лаксе-фьорд, Тана-фьорд, побережье полуострова Варангер и собственно Варангер-фьорд, в глубине которого находились порты Лиинахамари, Киркенес и Петсамо. Роль этих баз на северном фланге германского фронта трудно переоценить. Являясь перевалочными пунктами 20-й полевой армии генерал-полковника Эдуарда Дитля и передовыми фортпостами Кригсмарине, они в то же время имели поистине стратегическое значение для всего Третьего Рейха, поскольку через их причалы в Германию шел поток жизненно необходимой для ведения войны никелевой руды. Таким образом, на небольшом отрезке морского пути велось оживленное двухстороннее движение, расписание которого и собирались перекрыть ВВС Северного флота.

Одна из таких операций была проведена 9 июля 1943 года, когда четыре «Харрикейна», три И-16 и пара Ил-2, вылетевшие с аэродрома Пумманки, атаковали у мыса Эккерей (Варангер-фьорд) восемь неопознанных вражеских судов, над которыми патрулировала четверка истребителей. Обеспечивали действия этой ударной группы шесть Як-1, вылетевшие на отсечение вражеских истребителей. Трудно сказать, какой эффект имело это нападение, но с нашей стороны в результате воздушного боя с истребителями противника был потерян один Ил-2¹.

В начале июля 6./JG 5 вернулась на Мурманское направление. Вместе с ней перебазировались и пикирующие бомбардировщики Ю-87, так и не сумевшие в 1943 году даже приостановить поток ж. д.эшелонов на Кировской железной дороге. Поднятые по тревоге «Полярные охотники» настигли уходящую группу уже в советских водах. Летчики, летевшие над своей территорией уже не так внимательно следили за обстановкой в воздухе, что позволило шестерке Me-109 внезапно атаковать замыкающую группу, состоящую из четырех Як-1. Сразу же были подбиты два самолета, но летчикам, младшим лейтенантам Гончаренко и Погарцеву, удалось выйти из боя и благополучно приземлиться на оперативном аэродроме Пумманки. Оставшаяся пара, старшие лейтенанты Мельдизин и Шипов, одна из самых опытных летчиков 20-го ИАП, впоследствии ставшие прославленными асами в Заполярье, приняли этот неравный бой и с честью его выдержали. Шестерка Me-109 после многочисленных бесплодных атак вынуждена была ни с чем ретироваться, потеряв при этом один свой Bf 109G-6, молодой летчик которого, унтер-офицер Ганс Гроссер (Uffz. Hans Grosser), погиб.

Но жертвами советских асов в эскадре «Eismeer», были ни только неопытные и не обстрелянные унтер-офицеры. Так, 16 июля, пришлось и «эксперту» обер-фельдфебелю Гансу Дёбриху принять «холодную ванну» Баренцевого моря и навсегда распрощаться с карьерой военного летчика.

С 15-го по 16-е июля во время прохода в заливе Петсамовуоно очередного немецкого конвоя ВВС Северного флота была проведена одна из широкомасштабных операций. При проходе конвоя в составе двух транспортов, одного танкера и четырех сторожевых кораблей в зоне артиллерийского огня наших береговых батарей в районе полуострова Средний три Не 115 и два сторожевых катера поставили дымовую завесу, за которой конвой почти не просматривался. Несмотря на это, береговые батареи открыли огонь по немецким судам В ответ на их действия девять Ju 87 и семь Bf 110 нанесли бомбовый удар по огневым позициям на полуострове Рыбачий.

С аэродромов Ваенга и Пумманки по тревоге были подняты 16 Як-1, восемь «Аэрокобр», «Харрикейнов» и в качестве штурмовиков - шесть «Харрикейнов», два И-16 и два Ил-2, которые, чередуя друг друга, наносили штурмовые удары по судам. С часу ночи до четырёх утра, когда летом в северных широтах солнце не заходит за горизонт, над конвоем вспыхивали спорадические схватки, в которых приняли участие все истребители из состава II и III./JG 5. Вспоминает обер-фельдфебель Ганс Дёбрихь:

«16 июля в воздушном бою над фьордом Петсамо я сбил два самолёта, когда над собой увидел ещё четыре вражеских «Киттихаука». Я развернулся в их сторону и начал набирать высоту. Примерно на высоте 5000 м внезапно остановился мотор. Мне не оставалось ничего, как круто направить самолёт вниз, в направлении кораблей, которые с боем пытались прорваться в Петсамо. Советские самолёты начали меня преследовать. По иронии судьбы они из дичи превратились в охотников и открыли прицельный огонь по мне. На высоте нескольких сотен метров над конвоем я сорвал фонарь и, уже тяжело раненый, оставил свой горящий самолёт. Погрузившись в холодные воды Полярного моря, я подумал, что мне пришел конец. Минуты, которые последовали затем, кажутся мне теперь тяжелым свинцовым сном. Но на мое счастье появилась спасательная лодка и взяла меня на борт».

В результате воздушных боёв над заливом Петсамонвуоно советская сторона потеряла два Як-1 20-го ИАП ВВС Северного флота. Лётчики: майор В.Ф.Шодин погиб, старший лейтенант К.А.Пушков был спасен. По одному сбитому Ме-109 заявили лётчики 20-го ИАП - капитан Гонтарь, старшие лейтенанты Петренко и Никитюк, но немецкая сторона потеряла лишь один Bf 109G-6. Конвой противника под прикрытием дымовых завес прошёл в Петсамо.

Оберфельдфебель Ганс Дёбрихь, совершивший 246 боевых вылетов, имел к этому времени на своём счету 65 воздушных побед. За свою боевую деятельность на Полярном фронте был награжден «Железными крестами» I и II степени, «Золотым крестом», «Почётным кубком», а 23 сентября 1943 года ему в госпитале был вручен «Рыцарский крест». После продолжительного лечения по состоянию здоровья ему уже не разрешили участвовать в боевых вылетах и назначили инструктором по боевой тактике в эскадре. По сути, Ганс Дёбрихь был одним из последних «экспертов» «старой закалки», который покинул из-за тяжелого ранения 6./JG 5.

Ему было суждено пережить войну, он умер в 1983 году.

Еще одну, но довольно чувствительную, потерю на Полярном фронте в 1943 году 6-я эскадрилия понесла 20 июля. С боевого задания не вернулся один из молодых, но весьма способных пилотов - унтер-офицер Хорст Оберлендер (Uffz. Horst Oberlander), имевший к этому времени 9 воздушных побед.

В тот день эскадрилья вместе с другими в районе Вардё отразила три налёта торпедоносцев «Бостон», бомбардировщиков Пе-2 и штурмовиков Ил-2, наносивших удары под прикрытием истребителей Як-1, «Аэрокобра» и «Харрикейн». В ходе боя немецкие пилоты видели, как Bf 109G-6 Оберлендера, уходя на бреющем развороте из-под атаки «Аэрокобр», задел законцовкой плоскости за гребень волны, перевернулся и упал в воду. Пилот утонул вместе с самолетом. На эту победу с полным правом могут претендовать: старший лейтенант Рассадкин, а также младшие лейтенанты Попов и Сосновский, заявившие по возвращении об уничтожении Me-109. С советской стороны потери были более чувствительными, немецкими истребителями и огнем зенитной артиллерии было сбито три «Харрикейна» 78-го ИАП, один Ил-2 46-го ШАП и один «Бостон» 9-го гв.МТАП⁶. Еще один подбитый «Харрикейн» дотянул до мыса Скарбеев, а два поврежденных в бою Як-1 разбились при заходе на посадку, причем один из летчиков сержант В.М.Денисов погиб. Согласно трофейным документам конвой дошел до пункта назначения в полном составе, хотя вполне возможно, что часть судов была повреждена.

Тем временем, 2 августа гауптман Эрлер и обер-лейтенант Вайссенбергер получили «Дубовые листья» к своим «Рыцарским крестам». В тот момент, когда фюрер вручал им эти награды, на боевом счету у первого было официально зарегистрировано 122 победы, а у второго - 104. После краткосрочного отпуска оба в сентябре вернулись на Полярный фронт - Эрлер в звании майора возглавил III./JG 5, а Вайссенбергер стал Staffelkappitan'OM своей 6-й эскадрильи.

Несмотря на эти успехи, в целом JG 5 «Eismeer«, за период с мая по сентябрь, понесла весьма серьезные потери. Согласно официальным данным, за четыре месяца активной боевой деятельности на северном театре военных действий эскадра лишилась 44 летчиков⁷. На фоне этой удручающей статистики, потеря в августе всего одного пилота -фельдфебеля Кристиана Штольца (Fw. Christian Stolz), сбитого «Яками» 20-го ИАП 18-го числа, - выглядит и вовсе незначительным событием, если не принимать в расчет тот факт, что за исключением обер-лейтенанта Вайссенбергера и лейтенанта Морса, в «Киркенесской эскадрилье асов» таковых больше не осталось...

В октябре 1943 года в составе 6-й эскадрильи появился молодой лейтенант Эрнст Шойфеле (Ernst Scheufele). До перевода на Полярный фронт молодой летчик в течение 18 месяцев на западном побережье Норвегии безуспешно искал в воздухе противника. Затем его направили в Петсамо, где в это время базировалась III./JG 5, под командованием майора Эрлера, а затем на связном «Шторхе» его переправили в Сальмиярви, в штаб II./JG 5. Позднее он в несколько шутливом, но при этом очень уважительном тоне вспоминал свою первую встречу со знаменитыми «полярными охотниками», слава о которых гуляла по всему «Богом забытому фронту»:

«На вопрос о господах Карганико и его компании мне ответили, что они находятся сейчас на встрече с работниками никелевого завода в Колосьёки (ныне Заполярный. - Прим. автора) и скоро будут. Через час «высшее общество» второй группы ввалилось в казино, сопровождаемое алкогольными парами. Моя попытка держаться как можно более по уставу несколько раз терпела неудачу. Наконец, мне удалось встать по стойке смирно перед Карганико и, заглушая царивший в казино гвалт, прокричать: «Лейтенант Шойфеле докладывает о переводе во вторую группу!!...». Выражение лица моего будущего командира было вначале тупым, затем недоверчивым. В конце концов, его физиономия начала расплываться в блаженной улыбка: «Сбитых самолетов?».

Я смущенно разъяснил ему, что в 60 моих боевых вылетах мне еще не попался на глаза ни один вражеский самолет, чтобы иметь возможность по нему выстрелить. После этого я почти час простоял в своем новом подразделении, чувствуя себя отверженным, или, по крайней мере, человеком второго сорта. Несмотря на свои 194 см роста, я чувствовал себя с каждым мгновением все ниже и ниже - единственный здесь трезвый, без «Железных крестов» на груди и шее. Лишь благодаря Микату и Глёкнеру (Hptm. Mikat и Obit. Glockner штабные офицеры II./Gruppe), мне удалось занять место на стуле, на котором побывало уже столько знаменитых задниц.

Правда, час спустя, моя самооценка резко повысилось, поскольку я заметил, что мой общий кругозор значительно шире, чем у командира. Знающий лётчик и читатель может заметить, что это не было истинной компенсацией, но для моего психологического равновесия это обстоятельство оказалось решающим. А произошло это так. Каким-то образом я оказался рядом с Карганико. Не обращая внимания на разницу в звании и наградах, он начал со мной дружеский разговор, словно мы были старыми приятелями.

При этом он положил кусок никелевой руды, который ему подарили на знаменитом заводе в Колосьёки, мне на левую коленку и на чистом неподражаемом берлинском диалекте спросил: «Шойфеле, Вы можете понять, что в этом камне должно быть 40% никеля? Он же для этого слишком легкий...»

Я в начале был очень озадачен этим вопросом и какое-то время пытался проследить за ходом его мыслей. Наконец, я ответил, правда, не очень искренне, но достаточно дипломатично: «Герр гауптман, мне это также непонятно». Такое признание, казалось, его удовлетворило, потому что в дальнейшем ходе вечера и в последующее время он был ко мне очень расположен. Итак, я был принят...».

3 ноября 6-я эскадрилья, под командованием обер-лейтенанта Вайссенбергера, дважды участвовала в отражении двух налетов авиации Северного флота по судам, стоявшим в портах в Варангер-фьорде. Как оказалось позже, это были ее последние схватки над пенными волнами Ледовитого океана. В тот день советская авиаразведка засекла в районе Сюльте-фьорда четыре транспорта, шедшие в сопровождении 17 кораблей охранения в общем направлении на мыс Кибергнес. Вылетевшие для удара по конвою шесть Пе-2 в сопровождении десяти «Аэрокобр» цель не нашли и отбомбились по запасной цели в районе Киркенеса. Направленные следом шесть Ил-2 и дюжина «Яков» также не нашли судов и снова отработали по береговым объектам.

Если вторая группа, несмотря на схватку с истребителями противника, смогла вернуться без потерь, то первой пришлось туго: один пикировщик и две «Аэрокобры» стали добычей «Мессершмиттов» и «Фокке-Вульфов». Кроме того, «Полярными охотниками» был перехвачен и сбит разведывательный самолет «Киттихаук», пытавшийся обнаружить морской конвой⁸. Поединок, происходивший в сумрачном небе не позволил точно идентифицировать противника и Тео Вайссенбергер записал на свой боевой счет: два «Бостона», один Ил-2 и один «Харрикейн». Это были последние победы, одержанные им на Полярном фронте. 118 «абшуссбалкенов», таков итог его боевой деятельности за Полярным кругом с сентября 1941 года по ноябрь 1943 года.

11 ноября 1943 года 6-я эскадрилья в составе II./JG 5 была переброшена в район боевых действий южнее Ленинграда, где в январе-феврале 1944 года по мере своих скромных возможностей пыталась предотвратить разгром немецкой группы армий «Север», войска которой в марте уже откатились в Латвию. Туда же перелетели «полярные охотники».

В начале марта 1944 года вторая группа в полном составе вернулась на Север. 6-я эскадрилья расположилась на Кандалакшского направления аэродроме Алакуртти. К этому времени командиром эскадрильи стал лейтенант Шойфеле⁹, а обер-лейтенант Тео Вайссенбергер возглавил II./JG 5. В это время на Севере началась концентрация советских войск в Заполярье, связанная с подготовкой к наступательным операциям в 1944 году на северном ТВД. Заметно увеличалась интенсивность воинских перевозок по Кировской железной дороге. Немецкое командование стянуло на Кандалакшское направление все свои немногочисленные штурмовые подразделения - I./SG 5 (Ju 87D-5) и 4./SG 5 (FW 190A-3). Как и год назад над железной дорогой снова разгорелись ожесточенные воздушные бои, но теперь против «полярных охотников» действовала 324-я ИАД¹⁰, усиленная одной эскадрильей Ла-5 760-го ИАП (261 САД).

В свою очередь, Командование 7-й воздушной армии предприняло несколько налетов крупными силами штурмовиков Ил-2 по аэродрому Алакуртти. В этих воздушных схватках отличился один из пилотов 6./JG 5 -фельдфебель Август Морс, к этому времени ставший ветераном некогда знаменитой эскадрильи. В одном из вылетов на отражение штурмового удара на аэродром, 21 марта 1944 года, он заявил об уничтожении сразу семи Ил-2, а всего за этот день его боевой счет пополнили восемь воздушных побед¹¹

9 апреля 6-я эскадрилья потеряла своего последнего летчика в небе Заполярья. Им оказался унтер-офицер Ганс Вагнер (Uffz. Heinz Wagner). В тот день Ju-87, под прикрытием Me-109, четырежды пытались нанести штурмовые удары по объектам Кировской железной дороги и каждый раз «Мессершмиттам» приходилось вступать в схватки с Як-9 и Ла-5.

В одном из вылетов на сопровождение Ю-87, уже в районе Алакуртти, четверка Me-109 6-й эскадрильи вступила в бой с таким же количеством Як-9 197-го ИАП. В завязавшемся бою, ведущий «Як»ов», лейтенант Лазарев, заметил, как один Ме-109 заходит в хвост отставшему от общего строя Як-9 лейтенанта Ширяева и с дистанции ста метров открывает по нему огонь. Желая спасти своего товарища, лейтенант Лазарев бросает свой самолет на «Мессершмитт» и консолью правой плоскости наносит удар по рулю поворота и по левой плоскости вражеского истребителя. После удара «стодевятый» срывается вниз и взрывается на земле, а советский летчик после безуспешной попытки выровнять машину выбрасывается с парашютом. Но выпущенная единственная очередь немецкого пилота Ганса Вагнера оказалась смертельной и для младшего лейтенанта М.С.Ширяева, его Як-9 также, прочертив в небе прощальную дымную полосу, под тупым углом врезается в землю...

Спустя полтора месяца, в последних числах мая, эскадрильи II./JG 5 навсегда покинули заполярные аэродромы, вернувшись в Латвию. Но и там они не задержались. Далее путь 6-й эскадрильи лежал на территорию Германии, где осенью 1944 года она вошла в состав 4-й истребительной эскадры. Но сменив в последний раз свое наименование на 14./JG 4, на капотах моторов «Мессершмиттов» по-прежнему красовалась эмблема 6./JG 5 - «Четыре листа клевера», а их пилотов называли «полярными охотниками».

Вот так, или примерно так, анализируя зарубежную печать и советские архивные документы, действовала на Крайнем Севере с июня 1941 года по ноябрь 1943 знаменитая 6-я эскадрилья «экспертов» из состава 5-й истребительной эскадры «Eismeer», оставившая заметный след в ходе воздушной войны за господство в небе Заполярья.

Судьба самих «экспертов» далее сложится по-разному. Пути некоторых из них еще не раз пересекутся в дымном небе Второй мировой ...

Майор Карганико, первый командир легендарной эскадрильи, 26 марта 1944 года возглавит I./JG 5 вместо погибшего 16 марта в воздушном бою над Дунаем майора Эриха Герлица (Erich Gerlitz). В новой должности он пробудет чуть больше двух месяцев. 27 мая, возвращаясь на подбитом самолёте, Карганико попытался совершить вынужденную посадку, но задел при этом за провода высоковольтной линии. Хорст Карганико служил в Jagdgeschwader 5 с самого момента ее основания, совершил более 600 боевых вылетов, в которых одержал 60 воздушных побед.

Такое же количество побед было и на счету лейтенанта Августа Морса. 5 августа пилоты I./JG 5 вылетали на последнее боевое патрулирование уже пришел приказ об отводе на доукомплектование личным составом и переоснащение группы новыми истребителями Bf 109G-14. В летном состоянии находились лишь три «Мессершмитта»,

один из которых пилотировал Август Морс. В последовавшем поединке он смог сбить американский четырехмоторный В-17, но в противоборстве с «Мустангами» самолет немецкого аса был тяжело поврежден, а сам он ранен. Не надеясь посадить горящую машину, Морс выбросился на парашюте, но от полученных ран 8 августа 1944 г. умер. Позднее он был посмертно награжден «Рыцарским крестом».

О дальнейшей боевой карьере Теодора Вайссенбергера читатели могут узнать из статьи Валерия Белова, опубликованной в журнале «Мир Авиации» № 1/98. Автору же хотелось только отметить, что этот ас, переживший войну, имел на своем счету более 400 вылетов и 208 побед. В то же время его огромный боевой опыт (включавший и командование первым в мире соединением реактивных истребителей JG 7!) при формировании после войны новых ВВС Бундесвера оказался невостребованным. Впрочем, это не вызывает удивления: Вайссенбергер всегда отличался независимым характером, к тому же он мало обращал внимания на правила ношения формы одежды и регламентируемые уставом формальности, а в мирное время это не могло вызывать симпатии начальства. Наверное, поэтому он, привыкший к постоянному риску, нашел свое новое призвание в автогонках. Пройдя сквозь горнило воздушных боев с численно превосходящим противником, Теодор Вайссенбергер погиб 10 июня 1950 г. в катастрофе на Нюрнбергском гоночном автодроме.

Судьба Генриха Эрлера сложилась иначе, хотя и не менее трагично. Поначалу ему еще долго сопутствовала удача. Несмотря на полное господство в небе советских ВВС, благодаря своему огромному боевому опыту, виртуозному владению истребителем и азарту охотника, он продолжал в неравных и жестоких схватках увеличивать и без того уже внушительный счет воздушных побед.

25 ноября 1943 года авиация Северного флота и подразделения 7-й Воздушной армии для обеспечения проводки союзного конвоя RA-54B нанесли несколько массированных ударов по немецким аэродромам Луостари и Хебуктен. Майор Эрлер, вылетая на отражение налетов советской авиации, в воздушных боях в течение дня записал в боевой счет четыре самолета (117-120 воздушных побед). 17 марта 1944 года при комбинированном налете ВВС Северного флота на очередной немецкий морской конвой, по которому было нанесено шесть торпедно-штурмовых ударов, советская сторона потеряла в общей сложности девять самолетов: четыре «Бостона», по паре «Аэрокобр» и Як-9, а также один «Киттихаук». Некоторые из них, по-видимому, были сбиты немецким асом, который в тот день заявил о семи уничтоженных им вражеских самолетах (124-131 воздушные победы).

В мае майор Эрлер возглавит 5-ю истребительную эскадру «Eismeer», пройдя за три года путь от рядового пилота до командира соединения. Но на этом его боевая деятельность аса-летчика не заканчивается. Он также продолжает вместе с «полярными охотниками» подниматься по тревоге навстречу многократно превосходящему противнику. На последнем этапе боевых действий на Крайнем Севере уже не редкость, когда с советской стороны участвует в налетах на немецкие морские коммуникации более ста самолетов сразу. В одном из таких массированных налетов в светлую полярную ночь с 25 по 26 мая «командор» (командир эскадры) майор Эрлер добавил к своему счету еще девять сбитых советских самолетов (147-155 воздушные победы).

22 октября Генрих Эрлер, единственный оставшийся на Полярном фронте ас из состава «Expertenstaffel», проведет свой последний на Восточном фронте результативный бой. В составе трех Bf 109G-6 он атаковал шесть Ил-2 694-го ШАП, шедших в сопровождении шести «Аэрокобр» 19-го гв.ИАП под командованием советского аса -гвардии капитана Г.Ф.Дмитрюка, с которым он уже не один раз, за три долгих года противостояния, встречался в небе Заполярья. В короткой схватке майор Эрлер и гвардии капитан Дмитрюк записали каждый на свой счет по одному сбитому вражескому самолету. Это была 199-я воздушная победа немецкого летчика и 18-я - советского. В действительности в этом бою ни та и ни другая сторона потерь не понесли.

А уже на следующий день остатки III. и IV./JG 5 во главе со своим «командором» перебазируются на аэродромы западного побережья Норвегии. 12 ноября, в тот момент, когда эскадрильи эскадры «Eismeer» находились в процессе перевооружения на FW 190A-8/F-8, британские Королевские ВВС нанесли с воздуха последний смертельный удар по линкору «Тирпиц», после которого он опрокинулся и затонул. На майора Эрлера, как командира JG 5, была возложена персональная вина за потопление линкора. По решению военно-полевого суда в Осло, Эрлер был разжалован до рядового пилота и приговорен к трем годам тюрьмы (отбыть которые должен был после окончания войны). Обвинением Эрлеру было то, что он вылетел на перехват английских бомбардировщиков будучи командиром эскадры для того, чтобы сбить свой 200-й самолёт противника, то есть из личного тщеславия, нарушив тем самым приказ рейхсминистра Геринга, который запретил летать «командорам» и обязывал их руководить боевыми операциями с земли.

Теодору Вайссенбергеру удалось добиться перевода своего бывшего командира к себе в 7-ю истребительную эскадру. Но Эрлер, незаслуженно получивший столь унизительный и суровый приговор, в душе был надломлен и теперь искал смерти в воздушных боях. 4 апреля 1945 года, участвуя в отражении очередного налета американских четырехмоторных бомбардировщиков, он, пилотируя Ме-262, сбил над районом Бранденбург-Брест три «Летающих крепости». После чего Вайссенбергер услышал по радио последние слова своего бывшего командира: «Тео, я расстрелял весь боекомплект... Я иду на таран! До встречи в Вальхалле.¹²

Автор выражает благодарность за предоставленный материал норвежскому историку Руно Раутио, директору финского музея авиации в Тиккакоски Ханну Валтонену, а также В.Крикленко и Роберту Михулису; за помощь в исследовательской работе коллективам музеев Северного флота г.Мурманска и ВВС Северного флота п.Сафоново; особая признательность ветеранам Т.Д.Гусинскому, Г.И.Козлову, И.М.Никитину переводчику немецкого языка А.И.Таубману.

1 В действиельности было потеряно два «Харрикейна» 767-го ИАП ПВО. Летчики: ст.сержант Н.Е.Зубков спасся на парашюте, а старшина Н.В.Бабонин совершил вынужденную посадку на лес, получив при этом ранение.Кроме того, два «Харрикейна» были подбиты, но летчикам удалось благополучно совершить вынужденные посадки на своем аэродроме.

2 Кировскую ж.д. весной 1943 года прикрывали 760-й ИАП 261-й САД, 152-й ИАП 324-й ИАД и 966-й ИАП 122-й ИАД ПВО.

3 Не вернулся из разведывательного полета 12 апреля 1944 г.

4 Невероятно, летчики продержались в ледяной воде один час и 21 минуту.

5 Ил-2 из состава 46-го ШАП, экипаж: младшие лейнтенанты Вылеток и Сысоев погибли.

6 Все летчики 78-го ИАП: старший лейтенант A.M.Пилипенко, младшие лейтенанты И.Т.Шахов, С.А.Волков, а также летчик Ил-2 младший лейтенант Е.И.Пашков и экипаж "Бостона" капитан П.П.Гусев, ст.л-нт Мацко, старшие сержанты Б.П.Тараканов и М.А.Цветков - погибли.

7 Приведены данные потерь только II./JG 5, III./JG 5, 13(Z)./JG 5 и 14(Jabo)./JG 5, которые действовали против советских ВВС на широком фронте, включая северные районы Карелии и до берегов Баренцева моря. I./JG 5 и IV./JG 5 в это время находились в южной и центральной части Норвегии, входивших в операционную зону Королевских ВВС.

8 Экипажи всех сбитых самолетов погибли: Пе-2 29-го БАП -младшие лейтенанты Г.Г.Колтиков и П.Н.Шевчик, старшина Н.Г.Соболь; Р-39 255-го ИАП - младшие лейтенанты М.П.Крвченко и М.С.Щелканов; Р-40 118-го РАП - капитан A.M.Тищенко.

9 Эрнест Шойфеле 3 декабря 1944 г. на западном фронте в бою с американскими "Мустангами" будет сбит и взят в плен.

10 Боевой состав АД на 1.04.44г: 195-й ИАП -ЗО Як-9, 8 Як-7б и 197-й ИАП-39 Як-9.

11 Известо, что в налете участвовали Ил-2 839-ого ШАП, потерявшие в этот день самолета..

12 Вальхалль (HeM.Walhall) - рай в германской дохристианской вере.

Источники

• "Авиамастер." /№4 1999/

1 2 3 4