ТБ-7 № 42048

Донесение гвардии капитана Гордеева о боевой потере Пе-8 № 42048

* * *

Командиру 890 АП ДД

Герою Советского Союза

Подполковнику Э.К Пусэп

ДОНЕСЕНИЕ

== БОЕВОЕ ДОНЕСЕНИЕ ГВАРДИИ МАЙОРА ГАЛЛАЯ

09.06.43 в 21.55 я вылетел по Вашему заданию на бомбардировку аэродрома Брянск в составе экипажа самолета 42048 в качестве второго летчика.

В район цели прибыли в 23.12 и в 23.15 произвели первый заход на бомбометание курсом 40°-50° на высоте 470 м. Сбросив часть бомб (САБ"ов) начали разворот влево для повторного захода. Через 30-50 сек после начала разворота, я почувствовал глухой удар, от которого весь корабль содрогнулся.

Командир корабля, Герой Советского Союза майор Родных приказал бортмеханикам выяснить в чем дело и доложить. Сразу после этого кто-то крикнул: - "Горим". Дверца, ведущая в правую плоскость открылась и вся кабина сразу наполнилась пламенем идымом.

В шлемофон я слышал команду прыгать, отданную (судя по голосу) командиром корабля. Сквозь огонь и дым мне было видно, что через передний нижний люк кто-то уже выпрыгивает. Я лично открыл фонарь и отсоединил кислородный шланг, но старался не прыгать как можно дольше, чтобы успеть отлететь подальше от города. Но 2-й бортмеханик техник-лейтенант Дмитриев, по-видимому не имел возможности пробраться к переднему люку и стал лезть ко мне наверх, чтобы выброситься через мой фонарь. Тогда я перевалился через борт на крыло и отделившись от самолета, через несколько секунд раскрыл парашют. В воздухе я все время энергично подскальзывал, чтобы форсировать относ к северу от Брянска и приземлиться в лес. При приземлении парашют зацепился за верхушку дерева, а я сам по инерции пролетел по ветру вперед, после чего меня качнуло, как маятник, обратно и ударило с размаху спиной о ствол дерева. От удара я на некоторое время впал в беспамятство. Очнувшись, я отцепился от парашюта и слез вниз. По звёздам я ориентировался и установил, что нахожусь на северо-северо-запад от Брянска. Засекая промежуток времени между вспышкой и звуком разрыва очередной серии бомб, установил, что расстояние до Брянска равно 10-12 км.

Утром, когда стало рассветать, я решил обследовать лес и, при этом, столкнулся со штурманом нашего экипажа капитаном Г.Н. Гордеевым.

Мы решили идти на север, т.к. знали, что в лесах севернее Брянска действуют партизаны. 10 и 11 июня мы ходили в этом районе, обнаружили большой партизанский лагерь, разрушенный, со следами пребывания немцев (коробки от немецких сигарет, банк от немецких консервов, следы немецких сапог с шипами). Все деревни в этом районе оказались сожженными дотла. Ни одного живого человека мы за эти дни не встретили. Вблизи одной из деревень мы нашли не похороненный труп человека в гражданской одежде - по видимому, партизана или местного жителя. Там же капитан Гордеев обнаружил большую яму, в которой лежало несколько десятков трупов жителей - женщин, детей.

Мы пришли к решению, что в этом районе побывала карательная часть немцев и вытеснила отсюда партизан. Было решено идти на северо-запад, чтобы при первой возможности перейти железную и шоссейную дороги Брянск-Рославль и выйти в районе гор. Клетня, где по нашим сведениям, тоже действовали партизаны.

По пути на лесной дороге мы наткнулись на засаду немцев, которые открыли по нам огонь из винтовок и автоматов, но не попали и мы скрылись в лесу.

Все деревни, расположенные в лесах или на опушках оказались уничтоженными. Уцелели только деревни, расположенные на открытой местности, но наблюдая за ними, мы каждый раз устанавливали, что в деревне находятся немцы. Поэтому войти в деревню и опросить местных жителей не было возможности.

Свыше трех дней мы ничего не ели, а на 4-й день в заброшенной бане нашли картофельную яму, поели картошки и взяли запас с собой.

14.06.43 мы вышли на берег реки Десны и, по видимому, были обнаружены немцами или полицией, т.к. вскоре увидели цепь вооруженных людей, прочёсывающих берег. Мы снова скрылись в лесу и обнаружены там не были.

Перейдя ночью Десну, мы подошли к дер. Вороново и постучались в один из крайних домов. Жители нас накормили, а относительно партизан сказали, что советуют спросить в деревне Жуково. Там жители посоветовали нам перейти Десну обратно и наблюдать за дер. Чичеринка, которая уничтожена, но в развалинах иногда появляются жители, которые связаны с партизанами.

В Чичеринке были явные признаки того, что здесь бывают люди: в одной из полуразрушенных землянок мы нашли живую кошку и ещё теплую печь, в которой сушились сухари. Мы залегли в роще и через несколько часов вновь пришли в Чичеринку, где и увидели двух местных жителей, которые и отвели нас к партизанам - во взвод лейтенанта Иволга. Это было днём 17.06.43, через 7(1/2) суток после нашего сбития.

Партизаны провели нас в штаб партизанской бригады майора Корбут (полевая почта 018842К), откуда мы были вывезены в ночь на 21.06.43 самолетом У-2 отдельной эскадрильи связи капитана Ковалева, базирующейся в дер. Хламово (вблизи гор .Мещевка). Днем 21.06.43 самолет той же эскадрильи доставил нас на аэродром Кратово, в свою часть.

Во время пребывания с тылу противника мы стремились производить наблюдение за ним и, в частности, за работой его авиации.

В районе Олсуфьево интенсивно работает аэродром бомбардировочной авиации противника. С него в воздух поднимается до 30-40 самолетов, преимущественно типа Хейнкель 111.

Взлет они производят между 21.00 и 22.00, по - одиночке. Над аэродромом, большим кругом набирают высоту до 2000-3000 м, одновременно собираясь в строй, и уходят - чаще всего на юго-восток - группами до 15-18 самолетов в каждой. Возвращаются они около 2.00-3.00, по одному, на малой высоте. Бортовые огни при этом у них горят полностью не только у самого аэродрома, а далеко до него. Крыльевые огни у них стандартные (правый-зеленый, левый - красный), а хвостовой огонь в разные дни бывает либо красным, либо белым. Иногда у всех самолетов бывает включена фара. Таким образом, каждый день все самолеты имеют одинаковую комбинацию бортовых огней.

В деревнях сидят ракетчики, которые дают самолетам направление полета к аэродрому, стреляя в данную сторону ракетами определенного цвета (чаще всего "трехцветкой"). Раза два мне пришлось наблюдать, как в наведении машин участвовали прожектора П.В.О. - махали лучом в сторону аэродрома. Но, как правило, прожектора П.В.О. в этом деле участия не принимают.

Днем район дороги Брянск-Рославь прикрывается непрерывно патрулирующими истребителями, ходящими в парах. За всё время пребывания в тылу я только один раз видел истребителя Ме-109; доминирующем же видом является Фокке-Вульв- 190.

Ночью в этом районе ходят одиночные двухмоторные самолеты с моторами (судя по звуку) Даймлер-Бенц. По видимому, это Ме-110. Высота патрулирования ночью, как правило, небольшая - несколько сот метров. Днем же пары ФВ-190 ходят на полном диапазоне малых и средних высот - до 4000-5000 м.

Опрашивая партизан, мне удалось установить наличие некоторых недостатков в работе нашей советской авиации. В основном, это касается не авиации ДД, а фронтовой авиации, бомбардирующей ночью более мелкие цели - отдельные деревни, дороги и т.д. Партизаны рассказывают, что обычно самолет-осветитель сбрасывает САБ"ы правильно, над целью и первые самолеты бомбардируют хорошо. НО затем, по мере того, как САБ"ы уходят по ветру в сторону, следующие самолеты начинают тоже класть бомбы в стороне от цели. Так, в ночь на 17.06.43 наша авиация бомбила дорогу, по которой проходили к фронту немецкие крупные соединения. Большая часть бомб попала в леса, в которой находились партизаны. Мне лично довелось наблюдать ряд воронок, расположенных на расстоянии 4-5 км от указанной дороги (идущей с юго-запада на дер. Любегощь).

Я всюду, где было возможно, опрашивал партизан, нет ли у них сведений о судьбе других членов нашего экипажа в, в частности, майора Родных. Но о них ник-то никаких сведений не имеет. В момент, когда я вынужден был покинуть самолет, чтобы не задерживать в огне техника Дмитриева, - в этот момент у майора Родных был открыт фонарь и он сам сидел, несколько приподнявшись на сидении. Самолет в это время шел, снижаясь, со скольжением на левое крыло.

Во время прыжка и при продвижении по тылам противника у меня утеряны или приведены в негодность следующие предметы общевойскового и лётного обмундирования: шлемофон, зимние перчатки-краги, сапоги, брюки и гимнастёрка.

М. Галлай г Москва 22.06.43.

Снята копия 27/06/43г. в одном экз. для Командующего Ав.ДД Генерал-Полковника т. Голованова

Дата размещения на сайте 2.04.2015г.

Источники

• Фото и документы из архива Олега Лисачева