Авиация Второй мировой
На главную   Поиск на сайте
 
Оглавление Налёт на Кёльн Налёт на Дрезден English

МОТИВАЦИЯ

5. "УСЛИ МЫ СМОЖЕМ ПРЕВЫСИТЬ ТЫСЯЧУ..."

<< 5 >>

Прежде, чем он взять на себя командование Бомбардировочной авиацией, Харрис в течение восьми месяцев был в Вашингтоне во главе делегации RAF Великобритании по организация и ускорению доставки самолетов и другой боевой техники. Задачей Саундби было проинформировать Харриса о сложившейся ситуации. Харрис был потрясен.

"Сколько бомбардировщики у нас есть?"

"В наличие вместе с экипажами - триста семьдесят пять, включая две группы легких бомбардировщиков".

"Но у нас было более трехсот в 1939 году. Наверняка мы увеличили это количество?"

"Мы добавили около двадцати эскадрилий в прошлом году," сказал Саундби, "но имели много потерь в Прибрежной авиации и в Северной Африке. Единственная хорошая новость зааключается в том, что мы получили сорок - пятьдесят тяжелых бомбардировщиков - Стирлингов и Галифаксов."

"Что с Ланкастерами?"

"Мы получим первые Ланкастеры в следующем месяце. Но их будет достаточно только для формирования двух эскадрилий."

"Что о Ленд-лизе? Какую матчасть я получаю из Америки?"

"Все тяжелые бомбардировщики поступают Прибрежным. Большинство средних и легких бомбардировщиков получает Россия и Ближний Восток."

Через два с половиной года после начала войны сложилась зловещая ситуация, мощь Бомбардировочной авиации на передней линии сильно изменилась. С 1940 года было фактически сокращено количество самолетов, с небольшим улучшением бомбовой загрузки в связи с введением новых типов. Бомбардировочная авиация оставалась гадким утенком среди боевых команд у себя дома, до сих пор самой маленькой из большой тройки.

Когда Саундби описывал давление, которое оказывает Адмиралтейство и в военное ведомство, чтобы привлечь практически всех бомбардировщиков на выполнение задач, для которых они не были предназначены и для выполнения которых экипажи не были обучены - на стратегическое наступление против Германия, Харрис взорвался. Аргументируя свою позицию, он сравнил тех, кто выступал за расчленение Бомбардировочной авиации с целью укрепления Прибрежных армейских команд, и поддержки войск на зарубежном театре военных действий, с приверженцами социализма, которые хотели все доступные богатства поделить поровну между всеми. Никто не сможет получить что-нибудь стоящее и в очень короткое время все растратит, а наше наступательное оружие против Германии будет уничтожено. "Никто не может выиграть войну, защищая себя", заявил Харрис. Проявления вражеских мощи, конечно, должно сдерживаться, и наши морские коммуникации должны быть защищены, но применение Военно-воздушных сил для оборонительных целей должно быть ограничено до минимального значения, необходимого для выживания. Тем не менее, Харрис был в основном человеком дела, а не слова, и ясно видел, что достаточно того, чтобы быть приверженцем только одного курса действий. Каким-то образом, умелым использованием скудных сил, имеющихся в его распоряжении, он должен был добиться быстрых и впечатляющих результатов, способных убедить военный кабинет в потенциале бомбардировщика, изменив ход и долю промышленной поддержки страны, без которой Бомбардировочная авиация оставалась бы слабой, не отвечающей современным требованиям.

Был также еще один фактор, имеющий решающее значение, который Харрис мог оценить, находясь для этого в лучшем положении. Америка была в состоянии войны, и хотя американцы еще были не в состоянии привести свои силы в Европу, они внимательно следили за стратегической обстановкой. Соглашение было достигнуто для рассматривания Германии в качестве главного противника и победить ее, прежде чем сосредоточиться на Японии, но мощные группировки в Америке были против этой точки зрения. Понятие комбинированного бомбардировочного наступления, американского и британского, получило новый толчок от разоблачений 1941 года. Если британцы не смогут выполнить свою часть, по какой-то причине, будет ли американский воздушное наступление достаточно значительным, со всеми его рисками? Были ли только две взаимозависимости? Харрис признал, что только магнит успеха мог гарантировать, что, когда он привлечет американские бомбардировщики, они не будут направлены в какое-то другое место.

Во многом предшественники Харриса уже хорошо подготовили почву. Ладлоу-Хьюитт, в С-в-C в начале войны, в рамках командования, разработали большую, эффективную и сильную организацию обучения. Пирс (Peirse), который получил должность от Портала в октябре 1940 года, эффективно поддерживался Саундби, призывал к развитию и к предоставлению радиолокационных средств для целей навигации и слепой бомбардировки. Первый из них, известный как "Джи" (Gee), входил в службы эскадрильи, с ожидаемой пользой от внедрения через шесть месяцев. (К этому времени немцы научились его глушить.) И постепенное переоборудование эскадрилий с новыми четырехмоторными бомбардировщиками, в конечном счете, удвоить и утроить бомбовую нагрузку. Но эффект от всех этих улучшений ожидался в будущем, в будущем, само существование в котором было проблематично. Если убедительных доказательств не могло быть получено в ближайшее время, самолеты Бомбардировочной авиации были обречены на выполнения в длинного списка оборонительных и несущественных задач.

Таким образом, в дополнение ко многим проблемам поражения цели в ночное время, и на растущую угрозу больших потерь от увеличения числа немецких истребителей и противовоздушной обороны, была серьезная опасность практического разрушения изнутри цитадели бомбардировочного наступления.

Предшественникам Харриса, при всей их мудрости, не хватало практического опыта общего планирования бомбардировочных операций. (Харрис был в 4 Группе AOC в мирное время и в 5 Группе АОС в течение двенадцати месяцев в военное время.) Будучи, в основном, теоретиками, они планировали общее число бомбардировщиков в рейде из соображений не перенасыщения их числа для поражения цели. Пятнадцать бомбардировщиков, считалось, было достаточно, чтобы уничтожить небольшую цель. Таким образом, многочисленные цели на больших расстояниях друг от друга могли быть атакованы одновременно, рассеивая оборону. Это было оперативное понятие, которое Харрис и Саундби считали ложным. Силы такого размера могли быть легко уничтожены один за другим с помощью обычных средств обороны. И бомбардировщиков и средств того времени было не достаточно для атак даже на самые маленькие цели. И правоту этого мнения они решительно поддержали научным анализом. Исследование было сделано на основе анализа потерь бомбардировочной авиации, понесенных во время аналогичных налетов на аналогичные объекты в аналогичных погодных условиях, и это также привело к четким выводам, что руководящим принципом должна быть концентрация во времени и пространстве, концентрация большого количества самолетов на одной цели в минимально возможное время бомбардировки. ПВО могло обрабатывать только определенное количество воздушных судов за данный период, а количество истребителей, которые могли патрулировать в одной области аналогичным образом ограничено, следовательно, любой дополнительный самолет летит по всей области без контроля со стороны противника. Этот принцип мог быть применим как к полетам по маршруту, так и к полету в районе целей. Концентрация также может иметь эффект запутывания обороны противника, делая его трудно выполнимой, чтобы выбрать одну из многих целей, и переполнения устройств обнаружения, затрудняя отслеживание даже одной выбранной цели. Это были методы, с помощью которых Харрис надеялся насытить оборону, и сократить потери бомбардировщиков, в противном случае была угроза останова бомбардировочного наступления, и как следствия угроза изменения всей государственной политики.

Немецкий воздушный блиц по Великобритании осуществлялся с близко расположенных аэродромов во Франции и Бельгии, что выполнялось в соответствии с планами Гитлера, в которых он объяснил свою зависимость от бомбардировщиков малой дальности. Такие бомбардировщики находились под угрозой атаки только над самой Англией. Проблема полетов самолетов ВAF Великобритании была значительно более сложной. Для достижения цели в Руре, они должны были совершить полет над морем по крайней мере, миль 100, затем 120 миль через Голландию, прежде чем они вступали на территорию Германию. Эти оборонительные преимущества в полной мере возникли благодаря генералу Йозефу Каммхуберу, когда он в июле 1940 года взял на охрану границ вновь образованной Германии ночных истребителей, и быстро выстроил три прибрежных зоны действия ночных истребителей в северной, центральной и южной Голландии, каждая зона, контролировалась наземным радиолокатором, позволявшим осуществлять перехват истребителями, и прожекторами с радиолокационным управлением поиском. Затем, в конце 1940 года он задумал вторую оборонительную линию для охраны Рура. Непрерывная линия радиолокационных зон раскинулся прямо напротив подходов Рура, заставляя бомбардировщики RAF, чтобы обойти эти зоны совершать большой обход. В каждой зоне их ждал, чтобы наброситься ночной истребитель. Сразу за радиолокационных зонами были прожектора, с которыми взаимодействовали зенитки. Вся система второй линии обороны, которая к весне 1941 года простиралась от юга Рура до датской границе, была прозвана "линией Каммхубера."

В течение следующих двенадцати месяцев линия была продлена и углублена и ко времени, когда Харрис взял на себя командование Бомбардировочной авиацией, обладала системой прожекторов, располагавшихся вдоль дорог и управляемых по поиску оригинальной системой ремней. Вся система поддерживала сети раннего предупреждения радиолокационных станций вдоль побережья, контролировалась с центральной площадки, где и создавалась картина всех операций по всей и каждой области. Германия, и особенно Рурская область, теперь имела глубокоэшелонированную оборону, проникнуть на которую, не избежав линии Каммхубера было уже невозможно, и, пока бомбардировщики летали поодиночке по сопредельным зонам РЛС, ночные истребители, один за другим направлялись в атаку. Было невозможно проникнуть в Германию, чтобы не попасть под действие этих мощных защит, и все эти опасности бомбардировщик должен был пройти и во второй раз, в течение по крайней мере часа, и опять пересечь море на протяжении 100 миль. Над целью самолет находился под залпами грозной зенитной артиллерии, находясь в лучах прожекторов и под атаками ночных истребителей. Это было то, с чем сталкивался молодой летчик бомбардировочной авиации в начале своих тридцати рейдов над вражеской территорией.

В какой-то степени Харрис был преемником почти таким же смысле, как Монтгомери в пустыне. Так же, как Монтгомери пришлось освободить Восьмую армии от засилья комплекса неполноценности и философии отступления, так и Харрис, чтобы убедить свои экипажи, что они не были обречены вечно выполнять губительные рейды и терпеть тяжелые потери. Как и в пустыне, причины прошлых неудач были ясны, и новое оборудование и методы, которые были разработаны, как ожидается превратят эти неудачи в успех. Харрис также унаследовал новую политику площадных бомбардировок. Он унаследовал эти решения, основываясь на нашем опыте немецких бомбардировок наших городов, чтобы сосредоточиться на поджоге. (Было ли ограничение на повреждения, которые могли вызвать данное количество взрывчатого вещества, но немцы продемонстрировали, как поджог использовался горючей энергии внутри самой цели). Но в отличие от Монтгомери, который взял на себя быстрое расширение армии, Харрис унаследовал силу падения в своей судьбе, над которым висела угроза расформирования.

Наиболее перспективным, взятым в разработку Харрисом, был новый радар под названием Джи (Gee). 100 - 150 бомбардировщиков, оснащенных системой Джи, были готовы начать работу, на этот новый навигационный помощник, увеличивающий точность ночных бомбардировок, возлагались большие надежды. 1 Харрис действительно надеялся, что с помощью Джи можно будет направлять крупные силы бомбардировщиков на одну цель за короткий промежуток времени. Он задал этот вопрос Саундби.

1 Краткое описание системы Джи смотри в приложении A.

"Сколько самолетов мы сможем сосредоточить, используя систему Джи в коротком рейде от пятнадцати до двадцати минут?"

Хотя Саундби в какой-то степени имел привилегированное положение в отношениях с Харрисом, он никогда не отходил от нескольких фирменных принципов в работе с ним. Один из них был не говорить больше того, чем его спрашивали, раньше того, пока он не мог заявить об этом с абсолютной уверенностью. Если на него давили, лучше было сказать: "Я не знаю" или "я выясню", чем делать какие-то выводы. В данном случае вопрос, был для Саундби, эксперта ВВС, с которым он работал почти в течение всей войны, сначала в министерстве авиации, а затем в High Wycombe. Это был офицер из Команды радиолокационного обнаружения, высокий, молодой, голубоглазый Командир авиакрыла1 Дадли Савар. Саундби послал за ним и взял его, чтобы посмотрел, Харрис.

Харрис постоянно задавал такого сорта вопросы для своих офицеров, и Савар был готов к этому.

"Если вся дело было оснащении системой Джи, мы могли бы смело навестить восемь бомбардировщиков на цель за минуту. Через пятнадцать минут, скажем, сто двадцать".

"Откуда ты это знаешь?"

"Это вопрос в точности отслеживания времени и прокладки маршрута. Система Джи дает экипажам такую возможность".

Началом кампания Джи можно считать 8 марта 1942 года с первыми из серии атак на Эссене. Только от силы около трети от всех бомбардировщиков были оборудованы Джи системами, сделать больше, как ни пытались, не удалось осуществить. Получил распространение дополнительный метод путем сбрасывания зажигалок для маркировки целей. Таким образом, можно было надеяться, что с получением концентрированного площадного пожара, самолет, не оборудованный системой Джи, сможет прицельно сбросить свои взрывчатые вещества. Однако нехватка Джи бомбардировочных устройств быстро с казалась. В восьми основных атаках, проведенных с участием от 100 до 200 бомбардировщиков, только одна бомба из двадцати упала в пяти милях от Эссена.

Эссен, с его мощной обороной и повсеместно будучи закрыт промышленным смогом, был, конечно, трудной, тяжелой площадной целью для обнаружения и нанесения удара. Лучшие результаты были получены за тот же период в аналогичном рейде на Кельн, когда 120 самолетов осуществляли бомбардировку цели в течение 20 минут. Но даже здесь повреждения были слишком малы и слишком разбросаны, в то время как оборона осталась ненасыщенной по этой шкале атаки. Хотя Джи система часто использовалась, она не может решить проблему распознавания целей, и сама бомбардировочная авиация была еще слишком мала.

Другой метод, подлежащий разработке и тестированию заключался в образовании пожара. Этот метод был впервые опробован 28 марта 1942 года против Любека, когда 234 бомбардировщика опустошили большие участки этой очень уязвимой цели. Для повторного бомбометания через месяц была выбрана другая легковоспламеняющаяся цель - Росток. Похожий на Любек, хотя за пределами диапазона Джи его было легко идентифицировать по слабо защищенному порту. Город был разгромлен в течение четырех последовательных ночей и был нанесен зрелищный ущерб. В обоих этих атак - на Любек и Росток бомбардировка сопровождалась точечным нападения на важный завод, образец который вскоре стал стандартной процедурой в попытке получить еще лучший результат.

Успех от этих атак вдохновил Великобританию и шокировал немцев. Но ни Любек, ни Росток, не являлись жизненно важными хорошо защищенными промышленными объектами, занимающими центральное место в немецкой военной машине. Для тех, кто бросал алчные взгляды на бомбардировочную авиацию эти незначительные успехи казались неуместными небольшими стычками. Для больших промышленных центров будет другое предложение. Еще во время двух налетов на Эссен в апреле 1942 года и на также во время рейда на Любек, не удалось достичь желаемой концентрации, в этом же месяце результаты бомбардировки в Дортмунде и Гамбурге оказались схожи. Бомбардировочная авиация еще была неспособна продемонстрировать силу своих ударов и серьезно повредить важные и защищенные цели в Германии, и стало более очевидным, что в отношении этих целей сила даже в 250 бомбардировщиков оставалась слишком мала, чтобы достичь концентрации во времени и пространстве, необходимую для подавления сопротивления и обеспечения высокой степени разрушений. Таким образом, командование бомбардировочной авиации осталось без крупной победы, и, судя по всему, без средств для достижения оной.

Между тем и в других сферах ситуация союзников только ухудшалась. Вступление США в войну, которое так страстно жаждали, сначала, казалось, только усугубила опасность на всех фронтах. За потерей Малайи и падения Сингапура в феврале 1942 года последовали вторжения в Бирму, потеря голландской Ост-Индии, и неминуемые угрозы вторжения в Австралию, Индию и на Цейлон. Наше собственное наступление в Западной пустыне, призванное покончить с угрозой для оси на Ближнем Востоке, привело к печальному поражению. Поставки для Роммеля шли через Средиземное море в Триполи и Бенгази, и там сложились явные признаки надвигающейся воздушного вторжения на Мальту. В первые два месяца 1942 года, 117 союзных корабля, суммарным водоизмещением более трех четвертей миллиона тонн, были потоплены в Атлантике, наибольшие потери в войне, которых еще не было, но при этих наших потерях для врага потери составили не более чем по две подводных лодки за месяц. И положение становилось еще хуже. Очевидно, что война против подводных лодок должна была быть выиграна. Очевидно, Австралия должна быть проведена, практически по всем расходам. Так же относится к Египту, Суэцу, Леванту и походу на Кавказ. Так же к Индии и Цейлону. Требования усиления этих театров военных действий, казались непомерно большими. Между тем, на русском фронте, немцы, учтя ошибки предыдущего года, собирались разработать усиленное весеннее наступление, направленное на Кавказ, с целью завладеть основным районом поставок нефти для России и одновременно открывая путь для связи с наступающим Африканским корпусом и устанавливая господство на всем Ближнем Востоке. Соблазн применить каждое объединение военно-воздушных сил, чтобы держать противника в страхе, казалось непреодолимым. Прежде всего, вся стратегическая ситуация, включая поддержку судоходства, частично зависела от скорости замены, но сразу и срочно требовалось осуществить защиту существующего тоннажа.

Требования к переназначению бомбардировочной авиации, таким образом, стали настойчивыми и требовательными. Адмиралтейство стояло за зарубежную Прибрежную авиацию и за использования всех других доступных бомбардировщиков в противолодочной кампании; наиболее сложный документ, написанный профессором PMS Блаккетом (Blackett), руководителя оперативной исследовательской секции Адмиралтейства, поддержанные богатой статистикой, эти предложения были представлены военному кабинету Первого Лорда Адмиралтейства. Военному ведомству был дан приказ на пробое наступление в пустыне Окинлек, RAF в качестве прерванных коммуникаций Роммеля, для достижения важнейшего успеха в войне в пустыне все доступные тяжелые бомбардировщики должны были быть отправлены в Северную Африку. Японцы также могли быть остановлены только в результате бомбардировок. Давление на Черчилля было таким сильным, что он чувствовал себя обязанным, послав телеграмму Рузвельту 29 марта 1942 года, чтобы сделать попытку оправдать дальнейшее существование бомбардировочной авиации в качестве эффективной стратегической силы. 2 Все звонки требовали больше бомбардировщиков - все больше и больше бомбардировщиков дальнего радиуса действия. Харрис и Саундби оказались востребованы.

1 (wing) - аналог нашего полка (прим. админ.)

2 Вторая мировая война, Уинстон С. Черчилль, Том IV (Касселл).

"Если бы мы только могли поставить что-то действительно большее," сказал Харрис в один из вечеров в Спрингфилде для Саундби. По предложению Харриса, Саундби стал жить в Спрингфилде для того, чтобы двое мужчин могли быть в постоянном личном контакте. "Один впечатляющий рейд, достаточно большой, чтобы уничтожить действительно важную цель. Что-то, что бы захватило воображение общественности." В своем беспокойном нетерпении Харрис не мог усидеть на месте. "Тысяча самолетов!" сказал он, тысяча бомбардировщиков над Германией! Если бы только мы могли бы сделать что-то подобное, мы могли бы получить поддержку, необходимую ".

Это было не первый раз, когда Харрис говорил с Саундби в таком тоне. Как обычно, Саундби слушал и ничего не говорил. Бомбардировочная авиации передней линии насчитывала ориентировочно 400 самолетов. Если поискать в резервах, они бы смогли установить наличие что-то около 500 тяжелых и средних бомбардировщиков. Магия числа в тысячу самолетов оставалась вне досягаемости. Тем не менее, итоги оказались несколько лучшими. Саундби решил более тщательно посмотреть на следующее утро, что можно сделать.

Осторожный и внимательный при выполнении подсчетов, Саунди взял несколько дней, а между тем Харрис больше не поднимал этот вопрос. Это была дикая идея, за пределами их возможностей, возможно, невыполнима в принципе. Между тем, за апрелем в мае, от военного кабинета было представлено насущное требование для непосредственной передачи 50 процентов бомбардировочной авиации, чтобы разделить между Атлантикой, Ближним Востоком и в Индией, и необходимостью их дальнейшей передачи. В соответствии с этим постоянным давлением со стороны Адмиралтейства и военного ведомства, чьи потребности были достаточно реальны - военный кабинет колебался. Даже Черчилль, до сих пор являющийся горячим сторонником бомбардировочного наступления, учитывая опыт 1941 года, стал подвергать Бомбардировочную авиацию суровой, проникающей критике. Только его решимость сохранить в наступательное оружие, чтобы атаковать Германию спасало авиацию какое-то время. Пришло время, когда он больше не был в состоянии поддерживать своих коллег в войне Кабинета с ними.

Это был приятный вечер в начале мая в Спрингфилде, когда Харрис снова указал на необходимость совершения одного смелого хода. На этот раз не было посетителей, и партия на ужин ограничивалась Харрисом и его женой, Саундби и Павлом Томлинсоном, личный помощником Харриса. Это был неформальная атмосфера. Все трое мужчин носили свою основную военную форму, но Харрис пошил вельветовые смокинги цвета сливы, который они носили поверх военных брюк и рубашки. Если они были вызваны вдруг в комнату операций или по какой-то другой причине, все они должны были сменить свои куртки.

Министерство авиации хотело для Спрингфилда поставить охранника, но Харрис не хотел его иметь. Уже после рейдов на Любек и Росток, репрессий в виде рейдов "Бедекера", Лорд Хо-Хо, о котором говорили "Палач Харрис", начал репрессии на малые кафедральные города. 1 Министерство авиации опасались, что немцы могут выбросить команду парашютистов, чтобы получить Харриса. Но Харрис не хотел, чтобы его дом был превращен в крепость. Это разрушило бы весь отдых семейной жизни. И в любом случае он считал, что военная охрана Спрингфилда будет привлекать внимание. Любые десантные силы, будут несомненно наблюдать за сильно защищенными штабами для проживания С-в-C, кишащих часовыми, ощетинившимися зенитными орудиями. Они вряд ли обратят внимания на этот тихий викторианский фасад, наполовину скрытый кедровыми деревьями, не хватало только флагштока, чтобы разместить на нем пресловутого "Палача". Только для обороны Харрис разрешил целую пирамиду винтовок, с которой он и Саундби предлагали защитить женщин и продать подороже свои собственные жизни с верхней части лестницы.

1 Гитлер говорил о принятии руководством Бедекера решения о маркировки каждого британского города отметкой в путеводителе, как и когда этот город был "уничтожен".

В этот вечер в начале мая, после обеда, Харрис еще раз вернулся к теме, которая его так мучила. "Это единственный способ доказать свои теории о концентрации", сказал он. "Это единственный способ насытить оборону. И если мы не сможем поставить на что-то большее, довольно скоро будет уже слишком поздно. Как долго это будет, прежде чем мы можем собрать действительно сокрушительную силу, около тысячи самолетов? "

"Вы знаете", сказал Саундби "Мы могли бы сделать это сейчас".

"Нонсенс!"

"Но мы могли бы."

Саундби ждал этого момента. В то время как Харрис молчал, Саундби говорил тихо и без акцента, позволяя словам делать свою работу. И из кармана он достал записанные выкладки, подтверждающие то, что он сказал, полагая, что это будет трудно подтвердить.

"Если мы используем конверсию и учебно-тренировочные самолеты, используя инструкторов и, если необходимо, учебные экипажи, я думаю, мы могли бы получить силу почти вдвое превышающую силу нашей фронтовой авиации. Таким образом, семьсот в плюсе. Если мы можем убедить военный кабинет поддержать нас, мы должны будем в состоянии вызвать всю бомбардировочную авиацию, вместе со своими подготовленными экипажами бомбардировщиков, которые были переданы в Прибрежное командование в течение последних двенадцати месяцев. Таким образом, мы сможем добавить еще двести пятьдесят самолетов и достигнуть желаемого предела в тысячу самолетов".

"Да, в тысячу."

Харрис внешне был абсолютно спокоен. Возможно, он знал все заранее, пока Саундби придумал что-то вроде этого.

Разница была в выборе соотношений, читалось в его глазах.

"Мы постараемся. Мы должны это попробовать. Мы начнем работать над этим завтра."

<< | >>

17 12 2015

Цитата: "Все трое мужчин носили свою основную военную форму, но Харрис пошил вельветовые смокинги цвета сливы, который они носили поверх военных брюк и рубашки. Если они были вызваны вдруг в комнату операций или по какой-то другой причине, все они должны были сменить свои куртки."


Помните фразу Л. Броневого из фильма "Этот самый барон Мюнхгаузен"?

"Что, мне в этом однобортном?
Вы что не знаете, что сейчас в однобортном никто не воюет?
Война у порога, а мы не готовы!"
--
Вячеслав Черкашин

Форум

©AirPages
2003-